Тут нет слезливым историям из детства; нет никаких семейных драм и тяжелых потерь - разве что смерть его лучшего пса под колесами соседской машины, но не то чтобы это как-то сильно повлияло на пятнадцатилетнего пацана.
У Августа обычные родители и сестра, что младше на десять лет. Август растет в умеренном достатке, голодным никогда не ходит, но и дорогих подарков не получает. С ранних лет знает, что все покупается за деньги, которые зарабатываются на работе, которая, в свою очередь, бывает очень разной. Мать говорит, что он должен хорошо учиться, чтоб потом не мыть полы в супермаркетах, и что мыть полы в супермаркетах тоже кто-то должен, это тоже труд и он заслуживает внимания. В общем, у Августа довольно рано формируются здоровые понятия о способах заработка и об усилиях, которые нужно прилагать, чтоб не влачить жалкое существование.
Ему везет в том, что мальчиком он растет довольно умным, усидчивым и ответственным. Из-за желания знать больше, чем другие, страдают его отношения со сверстниками, но не то чтобы он по этому поводу страдал. Были у них какие-то попытки в школе сделать из него отброса, но как-то не получилось унизить Августа физически, а грубые подростковые психологические атаки были как горох об стену - Август не лез в карман за ответным словом, которым бил по самым больным местам оппонента. Такого парня непросто обидеть, проще вообще его не цеплять.
Возможно, интересуйся он в юные годы футболом или спортом вообще, он бы понял, что является мутантом с не дюжей силой. Но в быту как-то не удалось полностью раскрыть свой физический потенциал, и это случилось уже в университете. Интересуясь всем, а не только выбранной экономикой, Август не мало знал о мутациях человека, так что объяснить то, как он умудрился поднять в зале внушительный вес, для него не стало проблемой. Именно тогда он начал ходить туда постоянно - для прикрытия на случай, если кому-то придется объяснять свою физическую мощь. А вот наращивать мышцы приходилось в своей небольшой квартирке, чтоб никто не видел, как он жмет минимум от сотни килограммов.
В зал он тогда, кстати, пошел не просто так: там подрабатывала Люси - его первый серьезный любовный интерес. Умный и сильный Август даже не прилагал особых усилий для того, чтоб она им заинтересовалась, а через два года они вовсе сыграли свадьбу. А еще через два родили сына. И от Люси, и от Джереми Август скрывал то, что является мутантом. Это было как будто лишней, незначительной деталью ровно до того момента, когда у сына начали проявляться способности. Август был хорош во многом, но точно не в отцовстве - он не смог подобрать слова для сына и тогда, пожалуй, все пошло по известному месту.
Профессиональному опыту Август был обязан многим крупным фирмам, успел поработать в Берлине, Лондоне, Берне, Сингапуре и Токио, но отчего-то вернулся в родной город и ввязался в дел SaturnInc. Компания имела хорошие перспективы, но в какой-то момент Август чуть было не ушел оттуда, когда узнал, чему своими открытиями и разработками обязан владелец корпорации. Конфликт удалось замять, Август дал Роману второй шанс, а после приложил все свои усилия и опыт для того, чтоб поднять SaturnInc. еще выше. Где-то там он стал CEO, потерял сына в какой-то стычке мутантов, а потом и вовсе развелся с женой.
В общем, если у него на работе все хорошо, то дома полная задница. В остальном же - спокойное ровное «никак».

Это был охренеть какой тяжелый день.
Тяжелым будет и вечер, но Бог уберег Аарона от способности смотреть в будущее, поэтому совершая привычный вечерний моцион с Бигби, Маршлл не тонул в пессимистичных мыслях. Пока еще он не знал, что сделал не самый удачный выбор между растянутой на час прогулкой с собакой и лишним получасом с женой.
Лиз откровенно достала. Аарон демонстративно бежал. Их брак был абсурдом, и до женушки только недавно стало доходить, что ее где-то здорово наебали. Она в силу своей красоты не обладала выдающемся умом, чтоб понять это в первые годы их совместной жизни, но даже имеющийся результат стоил похвалы. Маршалл изрядно удивился, когда внезапно за завтраком отследил у супруги в голове зачатки переживания и страха за их общее будущее. А еще сомнения в прошлом и настоящем. Это было настолько неожиданно от Лиз, что Аарон мог бы встать и зааплодировать ее туговатой смекалке, гордясь женушкой. Мог бы, если бы хотя бы капельку любил ее. Но любить Элизабетт было не за что. Она была красива, и до сих пор оставалась такой, ухоженной и следящей за убогими отголосками моды, что доходили до Мерсидейла, но разве этого хватает для теплого чувства между мужчиной и женщиной? Она была добра, да... но тот же Бигби был добрым, и Аарон с сожалением признавал, что пес даже выигрывает в этом плане. И вообще тоже. Зверь хотя бы не горел навязчивой идеей заниматься с Аароном любовью, пока он не забеременеет. Он, забеременеет, Бигби в смысле.
Все-таки удачно год назад Маршаллу попался этот щенок — из него вырос отличный повод свалить из дому в самый критический момент, когда улыбаться уже нет сил, а голова и без Лиз разрывается от «служебной боли». Боли, заработанной службой славному городку, в котором Аарон появился на свет и провел самые счастливые годы жизни — первые четыре, если быть точным. Не то, чтобы он был уверен в том, что был тогда счастлив, но они были однозначно не такими дерьмовыми как следующие тридцать.
— Еще минут сорок, и домой... — Даже как-то обреченно Аарон сообщает это своему псу и переставляет кассету в плеере на другую сторону.  В наушниках — одном, на самом деле, потому что второй отказывается вещать — звучит уже заслушанный до дыр альбом Depeche Mode, и их музыка очень удачно ложится на настроение Маршалла. Хочется вздернуться или обколоться. Со вторым точно не получится по той простой причине, что Аарон не хочет быть найденным мертвым в свой блевотине. Ведь даже тогда его, блять, будет волновать чужое мнение и расползающиеся по городу слухи. Впрочем, вздернуться тоже не вариант, так что бедняге Аарону остается лишь мечтать о том, что все когда-нибудь кончится по щелчку пальцев.
Хрен тебе, а не щелчок, Маршалл.
Он выпрямляется и закручивает на пакетике с собачьим дерьмом узел, фокусируясь на человеке, что заговорил с ним. Его еще не хватало сегодня. — думает мужчина, уже автоматически надвигая на лицо привычную всем маску доброжелательности. — Нихрена она не подходящее, так что проваливай.
— Привет. — У Аарона с именами проблема. В его голове и без того слишком много информации, чтоб запоминать имена каждого в этом городе, даже если речь идет о Семье. Обычно он ознакамливается перед встречей с досье, чтоб не выглядеть  глупо и, не дай Боже, не обидеть человека. Но досье не было, зато был поздний час внерабочего времени, и Аарону вовсе не хотелось тратить его на общение. Но он так привык жить в чертовой лжи, что даже не заметил, с какой охотой поддержал диалог. — Да, на самом деле, переработал. — Что ему вообще надо? Достали уже эти гастралеры.
То, что к Маршаллу постоянно липнут люди со способностями, стало издержкой профессии. Таких не много, в основном они достаются его коллеге, с остальными Аарон почти смирился и старается не обращать внимание на их приставучесть.
— Нам с задницей очень приятно. Не забудь поделиться полной версией своего шедевра, старик. — Подмигнув ему, Маршалл тянет Бигби за поводок и идет к первой же мусорке. Аарон хороший парень и законопослушный гражданин, он не мусорит в любимом городе. И ему не нравится когда плюют на тротуары. И называют его город дырой. — Слушай, такие вопросы ведь не решаются за пару месяцев. Ты не так долго здесь, чтобы они были уверены в тебе. Наберись терпения, поживи в свое удовольствие, отдохни от суеты в этой дыре. Все, кого они выпускают, проходят через это. И мой тебе совет, не надо на них давить. — И на меня, блять, тоже. — Меньше будешь дергаться, легче сорвешься с крючка. Будь другом, постой рядом с псом, я заскочу в аптеку, пока не закрылась.
Обмотав поводок у ближайшего столба, Аарон пошел в аптеку. За Бигби можно было не беспокоиться, огромная немецкая овчарка не убежит и себя в обиду не даст, а вот в грядущей ночи наедине с Лиз Маршалл уверен не был. Нужно было взять пачку резинок.